Я влюблен или нет?
Кто не влюблен, тот влюбится. …
Кто не влюблен, тот влюбится. …
Мальчику нужен секс. И еще ему что нужно? Да, правильно, контроль. Играйте в сексуальный обмен властью, чтобы он с охотой вам отвечал. …
Если мир мне должен, то мое дело просто ждать. А вот если мир мне не должен, то я либо сливаюсь и становлюсь неудачником, либо начинаю работать. Да, работать непросто. Да, может и не получится. Но это все же реальный шанс, а не фальшивый лотерейный билет. …
В женской измене таится крайне неприятный для мужчин эффект: измена делает женщину самостоятельной, не делая ее при этом одинокой. Исключительно грубые слова, которыми именуют неверных женщин, выражают страх мужской части общества перед женской свободой.
Архетипическое: роль молчаливого и сверхответственного Рембо, которых всех защитит, роль добытчика, которому ничего не принадлежит, роль Улисса, который все принимает и прощает… Сплошная драматургия и трагизм, короче. …
Извне меняет человека только любовь, а изнутри его меняет только опыт. В том числе и опыт любви.
Люди, слишком полагающиеся на прагматизм и бытовую логику, очень часто влюбляются «не в тех», ибо задвинутые в бессознательное импульсы рано или поздно потребуют своего. А люди, жалующиеся на то, что партнер их не уважает, сами не уважают своего выбора, а значит участвуют с партнером в равном обмене. …
Любое обучение — это система, которая сначала стесняет, а потом освобождает. Знания приходится вбивать в голову, а навыки — в руки и ноги. Таковы отношения в принципе — что деловые, что личные: комфорт и свобода ценой дискомфорта и зависимости. Тяга к развитию — это тяга, по существу, к несвободе, несмотря на то, что развитые люди …
Начали эфир о том, чему нас мамы не учили — и сначала выяснили, что в смысле поведения, тех выборов, которые делаются по «природным» талантам и склонностям, мамы не учили нас фактически ничему — мы ориентировались на людей, которые казались нам наиболее яркими. …
Отношения — это связь, это всегда «наше». Любовь же к отношениям не имеет отношения — это просто сила, с которой я могу держать веревку, другой конец которой, может быть, давно лежит на земле.